-
И прими в знак нашего уважения и почтения к тебе этот подарок. Наша семья хранила его в погребах почти двести лет и вот наконец мы встретили достойного человека.
С этими словами почтенный глава семейства протянул Артёму замшелый сосуд, похожий на древнюю амфору, крутобокую, с витиеватыми ручками и красивой глиняной пробкой, которая составляла с сосудом единое целое.
Старинный коньяк! Двести звёздочек! Почти целый литр! В запечатанном кувшине!
Даже страшно подумать, сколько он может стоить. Любой коллекционер сочтёт за счастье отвалить за волшебную двухвековую жидкость шести-, а то и, чем черт не шутит, семизначную сумму.
Артём живо представил, как будет хвастать перед знакомыми подарком, как алчно будут блестеть их глаза и двигаться при сглатывании кадыки. Но уж дудки! Эта ягодка росла точно не для их глоток. Артём подумал, что, скорее всего, продаст подарок за неприлично большие деньги, а если однажды и откупорит амфору сам, то произойдёт это уж всяко не в обычный заунывный день. Должно случиться нечто особенное, невероятное, ни на что не похожее.
Если бы, принимая бутыль из рук аксакала, Артём знал, к чему это приведёт, он ни за что бы не поверил. Но жизнь, как известно, иногда творит настоящие чудеса и подбрасывает такое, чего нарочно не придумаешь.
Стоя в очереди к стойке регистрации аэропорта, Артем с удовольствием перебирал в памяти подробности своей поездки. Будучи известным разработчиком всевозможных хитроумных IT систем, он не сидел без работы. То и дело приходилось выезжать по приглашениям в разные концы необъятной, привозя домой массу впечатлений, сдобренных внушительными гонорарами.
Если в самом начале карьеры он брался практически за любую работу, то в последнее время стал очень разборчивым и не стеснялся в ответ на вопросы о цене называть цифры со многими нулями.
Его работа и правда решала многие проблемы заказчика. Бывало, специалисты именитых столичных фирм в ужасе отшатывались от нетривиальных проектов. И тогда отчаявшиеся было главы компаний набирали заветный телефонный номер, который приобретал все большую известность. Слух о мастере-чародее распространялся быстро. Там, где пасовали настоящие зубры-айтишники, появлялся Артём и уже через несколько дней, а то и часов очередной счастливый заказчик, заливаясь слезами радости, получал стабильно работающий программный продукт.
География успеха стремительно ширилась, поэтому звонок из древнего города на южных рубежах необъятной, был расценён как событие вполне заурядное. Вяло поторговавшись об условиях, Артём тут же взял билет на самолёт и принялся глубокомысленно ожидать начала нового путешествия.
Задачка, которую предстояло решить, лишь с виду казалась сложной. Ещё в самолете, вольготно развалившись в просторном кресле салона первого класса, потягивая принесенное стюардессой «красненькое», мастер набросал примерный план, блок-схему будущего продукта и предался сладким ожиданиям момента, когда на счёту появится очередная круглая сумма.
Как и ожидалось, все прошло очень хорошо. Заветная флешка с фрагментами самописного кода, из которых, как из кубиков, можно было быстро собрать все что угодно, не подвела и на этот раз. Решив задачу в первые же четверть часа работы, он для проформы повозился ещё пол-дня, чтобы приглашённая сторона убедилась в сложности воздвигаемого продукта. С почтением собравшиеся наблюдали, как действует мастер, не забывая то и дело подносить ему внушительные тарелки с фруктами и деликатнейшими блюдами местной кухни.
Артём с удовольствием угощался, сочетая приятное с полезным. Он давно уже закончил работу и от нечего делать взламывал один за другим сайты своих незадачливых конкурентов-предшественников, оставляя прямо на титульных страницах свои комментарии, пронизанные миазмами едкого ехидства и ядовитого сарказма.
Наконец, Артём обьявил о том, что работа окончена. Опробовав систему в действии, заказчики были в полном восторге. В знак особой благодарности Артёму было предложено сделаться почетным жителем аула и нашему герою пришлось приложить весь свой талант, чтобы вежливо и незаметно перевести разговор на другую, более нейтральную тему.
Во время прощального банкета мастеру и была вручена злополучная бутылка, которая стала виновником всего произошедшего в дальнейшем.
***
Артём успешно зарегистрировался на рейс, простился с провожающей его многочисленной делегацией и проследовал на второй этаж аэровокзала для прохождения предполётного досмотра. Летая довольно часто, он считал особым шиком, присущим бывалому пассажиру, проходить через рамку металлоискателя без задержки и подозрительных красных огоньков. Этому его научил бывший друг-одноклассник со смешной фамилией, который как раз работал в зоне досмотра аэропорта.
Вот и сейчас Артём положил в контейнер золотые наручные часы, телефон самой последней модели, отстегнул пряжку ремня, снисходительно наблюдая, как другие неопытные пассажиры вытаскивали из брюк свои кушаки и поддерживая портки, проходили через рамку. Она опять грозно гудела, а из карманов извлекались все новые и новые металлические предметы вплоть до пачек жевательных резинок, упакованных в фольгу.
Сам Артём был как всегда на высоте. Он лихо прошёл через молчащую рамку и приготовился, было, забрать с ленты рентгеновского аппарата свои контейнер с чемоданом. Как вдруг перед ним возник сотрудник зоны досмотра:
-
У вас в чемодане есть какая-то жидкость? - спросил сотрудник зоны контроля.
Артём похолодел. Только сейчас до него дошло, что жидкости в ручной клади может быть не более ста миллилитров. Последующие полчаса он судорожно пытался решить, как провезти трофейный коньяк. Сдать в багаж бутылку нельзя. Ее непременно кокнут, да и не было с собой подходящей тары.
Выбросить - это вообще казалось невероятным поступком. Не говоря уже о том, чтобы оставить подарок в пункте досмотра! Представлять, как бесценная жидкость булькает в глотках сотрудников аэропорта, глаза которых уже сейчас блестят алчным огнём в предвкушении бесплатной выпивки, было совершенно невыносимо.
Вернуть бутылку тоже нельзя. Провожающие уехали, а если бы и нет, запросто могли бы обидеться, посчитав отказ от подарка личным оскорблением.
И тогда Артём принял единственно верное стратегическое решение. Он забрал обратно свой чемодан, вещи из контейнера и, пройдя несколько метров по залу, скрылся за ближайшим углом.
***
Сотрудники зоны досмотра находились, как говорится, на боевом взводе. Обнаружив в ручной клади одного из пассажиров запрещённый к провозу предмет, они особым чутьем уловили ценность содержимого бутылки. С трудом скрывая ликование, они всячески подводили ошарашенного пассажира первого класса к мысли, что недозволенный к провозу предмет проще всего «опустить» в специальный контейнер, стоявший здесь же в зале.
Так бывало и раньше. Многие отбывающие оставляли дорогие вина с коньяками, особые крема и мази, сделанные местными мастерами и сулящее характерное южное долголетие, сабли с кинжалами, порой инкрустированные дорогими камнями и имеющие золотые детали в оформление.
Все это объявлялось запрещёнными предметами и безжалостно изымалось. Напрасно пассажиры ревели медведями (ударение обязательно на букву «я»), пытались застращать или, напротив, разжалобить начальника службы досмотра. В ответ подобно невозмутимому каменному истукану тот начинал монотонно твердить выдержки из правил и параграфы из инструкций. Любая мольба или ярость обираемого средь бела дня пассажира вдребезги разбивалось о всего лишь два волшебных слова: «не положено». Спорить здесь было совершенно бессмысленно.
Главным для сотрудников было раскалить ситуацию до момента, когда самолёт вот-вот улетит, а пассажир все ещё здесь, на входе в стерильную зону. В результате озлобленные отбывающие швыряли драгоценные вещицы в заблаговременно установленные (обитые изнутри поролоном) контейнеры и очертя голову неслись на посадку, исторгая на ходу ужасные проклятья.
После отлёта очередного рейса, трофеи бережно извлекались из контейнеров и самым бессовестным образом распределялись между всеми участниками спектакля. Вот и теперь, чувствуя легкую добычу, сотрудники всячески тянули время, подводя Артема к «простому решению проблемы». Они уже представляли, как будут угощаться очередным старинным напитком, в которых в силу специфики своей работы они прекрасно разбирались.
Увиденная ими амфора с характерной замшелостью на крутых боках и намертво замурованной пробкой указывала на уникальность содержимого. Игра явно стоила свеч. Вопреки усилиям пассажир не особо спешил расставаться с запрещённым к провозу предметом. Видя, как Артём направился в угол зала, где были расположены камеры хранения, охотники за раритетами многозначительно переглянулись и решили изъять «контрабанду» из ячейки немедленно после отбытия воздушного судна.
***
Антитеррористический инструктаж пилотов подходил к концу. Подводя итог совещания, командир авиаотряда особо подчеркнул новшества в инструкции по действию экипажа при захвате воздушного судна.
В частности, было указано, как действовать в ситуации, когда самолет захвачен, но нет возможности сообщить об этом традиционным способом. Если борт удается штатно посадить в аэропорту, при подходе к терминалу необходимо оставить поднятыми особые щитки воздушного тормоза - спойлеры, что находятся на верхней части крыла. В отличие от инцепторов, спойлеры не видны из иллюминаторов, поэтому их положение будет незаметно для террористов на борту, но послужит сигналом для служб авиационной безопасности и контртеррористических подразделений.
Все совещание командир то и дело строго поглядывал на двух пилотов, находящихся в зале. Вместо того, чтобы внимательно слушать объяснение, они то и дело тайком показывали друг другу кулаки и корчили зловещие рожи. Это отвлекало общую массу, которая следила за происходящим с нарастающим интересом вместо того, чтобы слушать командира.
К счастью, в конце инструктажа в дверь комнаты просунулась голова и сказала, что вышеупомянутых пилотов приглашают на борт воздушного судна. Оба авиатора шумно поднялись и двинулись на выход, едва удерживаясь от соблазна устроить безобразную потасовку прямо в дверях. Командир авиаотряда выдержал паузу, прислушиваясь, не раздрались ли пилоты в коридоре. Мерные удаляющиеся шаги внесли успокоение. На том совещание с оставшимся коллективом благополучно завершилось.
***
Артём вышел из своего убежища с двойственным чувством. С одной стороны, можно было бы гордиться собой. Только что он поступил по всем правилам стратегии - уничтожил материальную ценность, чтобы не досталась противнику.
С другой - если честно, он ожидал от напитка много большего. Сначала мастер решил не допивать все до конца и привезти домой хотя бы дозволенные к транспортировке сто грамм. Но, убедившись, что отбитое горлышко глиняной амфоры приладить на место не удастся, отважно опорожнил старинный сосуд до дна.
Возможно, именно такой вкус должен иметь двухсотлетний коньяк. Но, когда последние капли напитка иссякли, Артём почувствовал разочарование. Лучше бы он выпил нечто более традиционное.
Впрочем, мешкать теперь было нельзя. Таймер обратного отсчета тикал вовсю и, пока не начало «развозить», Артём как можно более ровной походкой направился к пункту досмотра.
На этот раз процедура прошла без задержки. Не обнаружив в ручной клади запрещённых к провозу предметов и жидкостей, подозрительного пассажира пропустили в стерильную зону аэропорта, язвительно пожелав счастливого пути.
В ожидании Артём решил не сидеть в кресле, чтобы ненароком не проспать посадку на рейс. Вместо этого он принялся колобродить по залу. Возможно, это были самые трудные шаги в его жизни. С каждым новым кругом траектория движения мастера все более напоминала синусоиду, которая несколько раз едва не превратилась в гиперболу.
Лишь деликатная любезность случайно оказавшихся рядом пассажиров, да массивные колонны, поддерживающие потолок здания, помогли избежать конфуза. В зале ожидания, несмотря на изрядное скопление народа, царила непривычная тишина. Сотни пар глаз удивленно следили за странным пассажиром, который изо всех сил старался казаться абсолютно трезвым.
К счастью, вскоре обьявили посадку. Имея билет первого класса, собрав последние внутренние резервы, Артем притащился к пустующей стойке SkyPriority и протянул сотруднице посадочный талон. Мастер с ужасом вспоминал, как прошлым летом посадку и вылет лайнера отложили на полчаса для устранения какой-то неисправности. Если такое случится сейчас, то благополучное возвращение домой окажется под большим вопросом, ибо процесс обратной эволюции в организме шёл полным ходом.
Единственной надеждой на благополучный исход был следующий план: пройти в самолёт, плюхнуться в кресло и проделать большую часть маршрута в состоянии «пьяная свинья», притворяясь спящим. А если в полёте стюардесса снова предложит «бокал хорошего красного вина», не моргнув глазом сообщить, что он «в завязке».
Сотрудница аэропорта испуганно уставилась на странного пассажира и с подозрением спросила, все ли с ним в порядке. Артём посмотрел на нее медными глазами. Он знал, что говорить сейчас нельзя. Первое же слово заплетающимся языком приведёт к скандалу, снятию с рейса и прочим крайне нежелательным последствиям. Поэтому он смерил даму надменным взглядом, выхватил из ее рук свой посадочный талон, шлепнул на стойку отрывную часть и с достоинством прошёл мимо оторопевшей служащей.
Дальнейшее мастер помнил очень смутно. Служащие аэропорта тактично доставили vip-клиента на борт, усадили в кресло и заботливо, в смысле - как следует, пристегнули ремнями. После этого Артём провалился в тягучий хмельной сон.
***
Пилоты авиалайнера поссорились сразу после взлёта. Они всегда недолюбливали друг друга. Каждый считал себя на голову выше коллеги и не пропускал случая публично уязвить противника, указав на очередной промах в работе. То, что при всем при этом они летали в составе одного экипажа, не было случайностью.
Начальник авиаотряда, которому каждый пилот тайно строчил на другого гнусные пасквили, однажды рассвирипел не на шутку и решил избавиться хотя бы от одного из возмутителей спокойствия. Двоих сразу уволить было нельзя. Это вызвало бы вопросы у руководства компании. Но, если убрать хотя бы одного, оставшийся, лишившись объекта придирок, или сам уволится от скуки или будет работать как полагается, не отвлекаясь на бесконечные дрязги. Для этого был выбран старый проверенный метод, известный в народе под названием «пауки в банке».
Результат не заставил себя ждать. В экипаже то и дело вспыхивали дрязги, обычно сопровождающиеся грязной перебранкой на повышенных тонах. Нередко доходило и до рукоприкладства. Пилоты не стеснялись не только своих коллег - стюардесс, но и пассажиров. Они могли запросто поднять ор в тот момент, когда те проходили мимо полуоткрытой двери кабины, рассаживаясь по местам и готовясь к полету. Досадить сопернику, выставить его полным идиотом в глазах коллег и пассажиров превратилось для авиаторов в одну из главных целей жизни.
Вот и сейчас во время набора высоты их мысли помимо стандартных рутинных процедур были заняты поиском недостатков в действиях коллеги. Задача была не из легких. Оба пилота имели немалый налёт, поэтому выполняли процедуры четко, практически на автомате.
Тогда старший из соперников - капитан воздушного судна, решил пустить в ход старую, но проверенную временем пакость. Он потребовал от коллеги - второго пилота - сместить его кресло «чуток назад», объясняя своё требование длинным носом коллеги, загораживающим обзор в правый иллюминатор. Нос у второго действительно был чуть больше стандартного, да ещё и несколько кривоват. Пользуясь этим, командир авиалайнера распустил в отряде слух, что его коллега намеренно отращивает себе огромную ноздрю, чтобы загораживать обзор и мешать пилотировать.
Соперник не растерялся и предложил прибавить тяги левому двигателю, намекая тем самым на некоторый избыточный вес коллеги и постоянный снос самолета в его сторону.
Далее последовала короткая перебранка, сопровождаемая самыми утонченными колкостями и издевательствами, запас которых противники имели неисчерпаемый. Ситуация планомерно приближалась к драке, но потасовку благоразумно решили отложить до полного набора высоты и включения автопилота.
***
Сотрудник-наблюдатель аэропорта сидел в своём кресле, уныло смотрел на прибывающие самолеты и мысленно сетовал на судьбу. В последнее время ему просто смертельно не везло. Причиной, как ни странно, стала его фамилия. Казалось бы, ничего особенного. Он был Коров (ударение на первый слог). На слух фамилия как фамилия и только при написании возникала мимолетная ассоциация с известным сельскохозяйственным животным.
Настоящий кошмар начался сразу после свадьбы. Его невеста тоже носила вполне нормальную русскую фамилию - Поповская. Сотрудники загса оказались людьми с фантазией и ради прикола соединили обе фамилии. Получился результат редкой красоты. Так невеста стала называться Поповская-Корова. Правда звучно? Только представьте, один сотрудник говорит другому «Ольга Александровна… далее небольшая пауза, имитирующая тире, и далее … Поповская-Корова!».
Но даже это вопиющее безумие не шло ни в какое сравнение с тем, что натворили с женихом. Когда секретарь загса набирала на компьютере документ, она по невнимательности допустила простую опечатку, благодаря которой жених стал называться Иван Матвеевич Поповский-Боров.
В спешке молодожены не удосужились взглянуть на документы (кто вообще их читает). Они лихо подписали бумаги и пошли сочетаться в зал торжественной регистрации. После церемонии никому из них тоже не пришло в голову сразу заглянуть в полученное свидетельство о браке. Все было как-то не до этого.
Уже на второй день празднования свадьбы, в аккурат когда новоиспеченный муж хвастался в кругу друзей своей доблестью во время исполнения известного ритуала, свидетель вдруг как-то странно крякнул, потом неистово заржал как жеребец и начал быстро показывать свидетельство о браке остальным гостям.
Через несколько минут, когда документ наконец попал в руки жениха с невестой, гости уже покатывались со смеху, а молодожены впали в форменный столбняк. Последующие месяцы ушли на разбирательства с загсом и попыткой вернуть себе нормальные человеческие фамилии. Но в загсе им показали документы, которые были подписаны ими самими собственноручно и где действительно фигурировали указанные фамилии.
Суд тоже не узрел причин для изменений. Так что теперь в пункте досмотра трудилась настоящая живая достопримечательность аэропорта. Здесь нелишним будет упомянуть, что новая фамилия удачно подходила к внешности героя. Был он неповоротлив, полноват и нерасторопен.
Своим коллегам, позволявшим себе в его адрес разные вольности, Поповский-Боров нещадно хамил, а нескольких по старомодной традиции даже вызывал на дуэли. Одна из них действительно состоялась за старым ангаром, правда, закончилась она для ПБ, как его стали называть ради экономии времени, полным конфузом. В момент, когда он был готов продырявить пулей негодяя, наш герой вдруг поскользнулся и, нелепо всплеснув руками, прострелил свой собственный сапог.
Хоть пистолеты были на настоящими, а травматическими, ранение оказалось неудачным и дуэлянт очутился в больнице. Здесь он тоже практически сразу сделался обьектом всеобщего внимания. Стоило ему назвать себя, как собеседники начинали неистово ржать и отпускать разные шуточки.
Но нет худа без добра. В одной палате с ПБ оказался важный человек, который скорее ради прикола, чем из признания заслуг, пристроил бывшего Корова в руководство авиакомпанией.
Устроившись туда по протекции, наш герой сначала был очень доволен. Но радости были недолгими. Он так и не смог вжиться в уныло-тягучую, лишенную хоть какого-то разнообразия бумажную работу.
Главной причиной был через чур деятельный характер нового сотрудника, который, зарывшись в бумажно-кабинетной работе, просто изнывал от рутины. Впрочем, вскоре он нашёл отдушину, обнаружив в себе талант мелкого пакостника. Неожиданно для себя он выяснил, что придумывать и воплощать какие-то каверзы и плести интриги - занятие ничуть не менее увлекательное, чем проверять багаж пассажиров на рентгене, чем он раньше и занимался.
Затем пришло новое озарение. Оказалось, пакостить начальству куда как занимательнее, чем шкодничать в отношении коллег.
С тех пор редкая неделя в обширном офисе авиакомпании обходилась без громких разборок, главным дирижером которых, оставаясь с тени, был Поповский-Боров. Да что там неделя. Иной раз «интересные» ситуации случались по несколько раз на дню.
Но все эти мелкие склоки и шумные скандалы оказались просто невинными шалостями по сравнению с последней выходкой героя, которая стала настоящим апофеозом, звездным часом его похождений. Слухи о ней облетели всю гражданскую авиацию, на каждом витке спирали обрастая новыми, зачастую совершенно фантастическими подробностями.
Впрочем, начиналась история вполне заурядно, как и все прежние поползновения. Просто в один прекрасный день в поле зрения скучающего работника попали онлайн-совещания с руководством. Правда, совещаниями это можно было назвать разве что в насмешку. Обычно начальник с лиловой от бешенства физиономией час-другой орал на подчиненных, а те понуро сидели и слушали, какие они дебилы.
Попав на такое мероприятие, БП был ошарашен и первые полчаса завороженно слушал ругань, несущуюся из динамиков большого телевизора. Но потом… Здесь важно упомянуть, что начальственный ор не представлял из себя некий непрерывный поток. Руководитель исторгал фразы одну за другой с некоторыми паузами, во время которых сверлил взглядом конкретного распекаемого или всех присутствующих сразу.
Именно эта манера вести монолог мелкими порциями натолкнула БП на блестящую мысль. Сперва он выяснил у технарей, можно ли заморозить картинку с камеры, установленной в комнате совещаний, чтобы бесчинствующая начальственная единица видела на экране понурых и активно осознающих свою полнейшую никчемность работников. Оказалось, что это вполне возможно, как и отключение микрофона в зале. И тогда…
На следующее же совещание предприимчивый сотрудник приволок завалявшуюся дома без дела игрушку - хомячка-повторяшку и водрузил его перед экраном. Едва начальник начал свой обычный воспитательный процесс, хомячок принялся исправно повторять каждую фразу. Причём более высоким и писклявым голосом.
Спустя несколько секунд в помещении не было ни одного сидящего или стоящего сотрудника. Благо перед началом было объявлено, что камера и микрофоны отключены. Собравшиеся без сил валялись на полу, корчась от хохота. Начальник в тот день как по заказу разбушевался не на шутку, а хомячок исправно повторял каждую фразу, издевательски передразнивая интонации.
Ни один знаменитый комик не мог мечтать о подобном успехе. Гогот в зале стоял такой, что дребезжали панорамные оконные стекла, а стены, казалось, вот-вот обвалятся. Здоровенные дядьки и тетки - руководители подразделений, которые всего каких-то пять минут назад сами выглядели высокопарно, отдавали указания, инструктировали, организовывали, а, порой и журили подчиненных, не могли остановиться, судорожно хватая воздух для новых взрывов смеха. Поповский-Боров был счастлив!
Расползаясь с совещания, совершенно обессилевшие сотрудники то и дело вспоминали самые яркие фрагменты выступления, так что взрывы смеха, уже больше похожие на судорожные рыдания, ещё долго не смолкали по всему зданию.
С этого дня столь ненавистные доселе совещания превратились в самые трепетно ожидаемые и желанные мероприятия, настоящую отдушину в серых министерских буднях. Четверг, когда они проходили, стал любимым днём недели. Люди приходили в зал заседания даже находясь в отпусках. Слух о новом аттракционе прошёл по всем профильным ведомствам, поэтому аудитория собраний все расширялась. Вскоре аппаратуру для онлайн конференций пришлось переставить в актовый зал, ибо комната для совещаний уже не вмещала всех желающих.
Однако всему на свете приходит конец. Кто-то догадливо заснял происходящее на видео и выложил в свой канал в интернете. Популярность ресурса тут же взлетела до небес. Неудивительно, что вскоре запись посмотрел и сам исполнитель главной роли великолепного комедийного шоу.
Далее последовала череда совсем неинтересных событий, в результате которых автор блистательной идеи сначала долго болел, а по выходу из больницы получил новое завидное назначение. Теперь все рабочие смены он вынужден был торчать в особом стеклянном «стакане» наблюдательной вышки аэропорта и осматривать с высоты каждый прибывающий борт. Работа была несложная, но уже к концу второй рабочей недели наблюдателя буквально тошнило от однообразия панорамного вида. Единственным утешением была возможность слегка вздремнуть, предварительно приняв чего-нибудь «успокоительное».
Да что там «слегка»! Бывали дни, когда доблестный наблюдатель спал почти сутки напролёт, громко храпел и лишь иногда окидывал подконтрольную территорию осоловелыми глазами. Вот и теперь он достал заветную фляжку, налил себе в стакан порядочную порцию спиртного, выпил одним махом и начал устраиваться «на боковую».
***
Звонкий увесистый подзатыльник, прозвучавший на лётной палубе, возвестил о переходе конфликта на качественно новый уровень.Заняв указанный эшелон и включив автопилот, командир корабля бесцеремонно выволок своего коллегу в пространство позади кресел и принялся за воспитательные мероприятия. Второй пилот тоже не остался в долгу и, изловчившись, влепил командиру увесистый автограф кулаком прямо в глаз. Вся накопившаяся за последние недели взаимная неприязнь наконец-то получила шанс выплеснуться наружу. Лететь на автопилоте предстояло несколько часов, так что времени на то, чтобы расставить все точки куда следует было достаточно.
Когда старшая стюардесса случайно вошла в кабину, справиться не нужно ли чего пилотам, она застала картину, заставившую ее остолбенеть.
Самолёт летел сам по себе, а оба авиатора валялись на полу позади кресел и тузили друг друга чем попало, не забывая осыпать соперника ругательствами. В момент появления стюардессы капитан воздушного судна с расквашенной и искаженной злобой физиономией и криком «ах, ты ещё и лягаться…» готовился нанести второму пилоту финальный сокрушительный удар.
Второй выглядел не лучше. Стараясь защититься руками, он что есть силы пинал командира, и обещал немедленно выбросить его за борт, как только найдёт люк подходящего диаметра.
Поборов первое желание выскочить из кабины и завизжать на весь салон, бортпроводница сорвала со стены два пистолета с шприцами-транквилизаторами и в упор всадила их в туши борющихся на полу пилотов, попав одному из них в ляжку, а другому даже неловко сказать куда.
Те одновременно взглянули на коллегу глазами, полными ужаса. Затем почти сразу обмякли и забылись глубоким счастливым сном. Уже через несколько секунд злобные гримасы разгладились и лица озарились лучезарными улыбками. Ровное сопение подтверждало, что пистолеты, предназначенные для утихомиривания распоясавшихся пассажиров, оказались и правда вполне действенным орудием.
Подивившись своей сообразительности и хладнокровию, старшая стюардесса покинула палубу, закрыв за собой дверь согласно инструкции. Она направилась в хвост самолета, чтобы рассказать о своей доблести коллегам. Однако, сделав несколько шагов по салону, вдруг остановилась как вкопанная, потом резко развернулась и с выпученными от ужаса глазами бегом бросилась обратно в кабину. То, что она увидела, привело ее в шоковое состояние. Самолёт по-прежнему летел сам по себе, повинуясь командам автоматики. Оба пилота лежали на полу и, судя по всему, собирались проспать ещё добрый десяток часов.
Представив, что ее ждёт после приземления, если таковое вообще состоится, стюардесса сняла со стены кабины третий пистолет-транквилизатор и немедленно застрелилась. Засыпая, она вторично подивилась своей сообразительности, но додумать свою мысль не успела, погрузившись в пучину безмятежного умиротворения.
***
Артёму снился странный сон. У него очередной день рождения и он снова зависает на авиасимуляторе. В его городе есть такой аттракцион. Настоящий, вполне действующий, но уже списанный тренажёр для подготовки пилотов установлен в одном из местных торговых центров. Не просто ломоть панели управления с дурацкими очками VR, а полноценная кабина на подвижной платформе, которая реагирует на органы управления и делает иллюзию полёта ещё более реалистичной.
Любой желающий может купить билет и попробовать себя в роли настоящего пилота. Опытный инструктор будет подсказывать правильные действия, поэтому даже новичок сможет на время почувствовать себя состоящим на лётной работе. А можно купить подарочный сертификат и достойно решить проблему подарка человеку, у которого «есть все».
Однажды, в прошлый свой день рождения, Артём уже опробовал тренажер и, прямо скажем, остался очень доволен результатом. Если бы не мешал инструктор, он бы запросто и взлетел и посадил самолёт в экстремальных условиях. Но тот постоянно лез со своими подсказками, читал какие-то карты, указывал на кнопки, которые надо нажимать. Вдобавок, чтобы ещё более разозлить Артема, инструктор не включил отображение на экране директорных стрелок, пилотировать с которыми гораздо удобнее даже в условиях нулевой видимости.
Уже потом, когда Артём посадил самолёт, инструктор сам решил показать высший класс и даже пролетел под канатной дорогой над рекой, едва не зацепив хвостом тросы с кабинками. Артём хотел было съязвить на тему помпезного полёта с гирляндой кабинок канатной дороги на хвосте, но ему как раз позвонили с работы и назревающий конфликт угас сам собой.
Тогда, выйдя из тренировочного центра, Артём вдруг подумал, что если бы ему доверили настоящий самолёт, он запросто бы поднял его в воздух, а, может быть, даже посадил.
Сейчас, оглядывая сквозь сон приборную панель, он с удовольствием отметил, что почти все органы управления знакомы, а отсутствие инструктора в кресле второго пилота сразу же подняло настроение и дало полёт безудержной фантазии.
Первым делом Артём решил исполнить фигуру высшего пилотажа, называемую «бочкой». Он ещё в прошлый раз просил инструктора разрешить ему манёвр, но тот запретил, видимо из вредности. Сейчас в отсутствие сдерживающего фактора новоявленный пилот решил осуществить задуманное.
Конечно, настоящая «бочка» на пассажирском лайнере - дело практически невыполнимое. В отличие от идеального исполнения, когда самолёт при перевороте не отклоняется от своей продольной оси, тяжелый Боинг описал некое подобие спирали, которую опытные пилоты называют между собой не «бочкой», а «кадушкой». Тем не менее, Артём остался очень доволен результатом и мысленно поставил очередную галочку в списке тайных желаний.
Далее он выяснил, сможет ли пассажирский самолёт лететь «вверх ногами», или, к примеру, выходить из крутого пике у самой земли. Потом в поле зрения аса попало грозовое облако и он тот час же направил свой лайнер в самый его эпицентр, где было побольше молний.
Наигравшись вдоволь, Артём включил автопилот и решил выйти из кабины, немного размять затёкшие суставы. Неровной походкой он проследовал к двери и, открыв ее, застыл на месте. Вопреки ожиданию, за дверью находился не зал торгового центра, а салон самого настоящего самолета, полного мертвецки бледных пассажиров.
Они были явно чем-то напуганы. Некоторые глотали таблетки успокоительного, другие почему-то надели спасательные жилеты. Почти все имели изрядно встрёпанный внешний вид и с нескрываемым ужасом смотрели на пилота, выглянувшего из кабины. Артём удивился реалистичности инсталляции и все силился вспомнить, почему он не видел ее, когда поднимался в кабину тренажера. На память приходило лишь то, что его куда-то волокли, а он брыкался обеими ногами сразу и орал залихватские песни. Кажется что-то вроде:
«Потому, потому что мы пилоты,
Небо - наш, небо - наш родимый дом…»
Но Хмель двухсотлетнего коньяка ещё не вполне выветрился и не позволял мыслить полноценно. Артём посчитал, что по-прежнему находится в беспамятстве, а раз так, можно продолжить тренировочный полет.
***
Весь персонал авиадиспетчерской вышки собрался у одного из мониторов. В воздухе разворачивалась величайшая операция, имевшая по авиационной классификации кодовое название ОЗШ. Когда полчаса назад насмерть перепуганная зареванная стюардесса рейса UW5696 сообщила о том, что оба пилота и старшая бортпроводница находятся в бессознательном состоянии, вся диспетчерская немедленно всполошилась. Зал гудел, как пчелиный улей, в который сунули тлеющую головню.
После горячих споров о том, как следует поступить, диспетчеры наперегонки побежали через весь зал к шкафчику, где хранились инструкции на случай нештатных ситуаций. Найдя по оглавлению ситуацию на букву «о» (ОЗШ, что означает «обезьяна за штурвалом»), они судорожно принялись читать убористый текст, то и дело выхватывая книжицу друг у друга.
Из всех возможных вариантов решили попробовать самый простой, не приводящий к необходимости предпринимать значительные усилия. По каналу связи, на другом конце которого находилась ревущая мартовской белугой стюардесса, последней было приказано поискать среди пассажиров медиков и тех, кто имеет отношение к авиации.
Медиков в салоне на удачу оказалось целых двое: одна пожилая женщина-стоматолог, вторая - только-что закончившая институт девица-акушер, как раз летевшая в другой город по вузовскому распределению.
Когда осмотр пилотов и старшей стюардессы был завершен, стоматолог сообщила, что у второго пилота отсутствует пломба на зубе номер пять и уверенно диагностировала кариес у командира. Новоиспеченная акушерка не осмелилась притронуться к спящим, но по внешним признакам определила, что командир воздушного судна находится примерно на шестом месяце. С этим гордые служащие здравоохранения удалились, радуясь, что удалось поставить точные диагнозы.
Поиски пилотов в салоне неуправляемого самолета были ещё более провальными. Нашёлся, правда, один дедушка, который в школьные годы посещал авиамодельный кружок при местном ЖЭКе, но доверить ему управление настоящим лайнером было бы верхом безрассудства. Зареванная стюардесса уже бежала в кабину за очередной порцией указаний, как вдруг ее внимание привлёк надравшийся до скотского состояния пассажир первого класса, который изо всех сил тянул руку к потолку и твердил заплетающимся языком: я могу летать, я - пилот.
После судорожного допроса проводница уяснила, что имеет честь общаться с бывалым авиатором, красой и гордостью отечественных и зарубежных авиакомпаний, которому посадить «этот кукурузник» - вообще раз плюнуть. Казалось бы, проблема решена, если бы не одна маленькая неувязка. Краса авиакомпаний не могла проследовать в кабину своим ходом. Поэтому с помощью другой стюардессы, которая уже пришла в себя после третьего по счету обморока, туша прославленного аса была водружена в кресло командира воздушного судна.
После этого обе проводницы застыли, наблюдая за действиями означенной туши. Та обвела приборную панель хмельным взором и выдала на-гора первое, что пришло в голову: «остаёмся на эшелоне ещё два часа; затем приступаем к снижению». С этим Артём повалился прямо на штурвал и погрузился в тягучий нетрезвый сон.
Стюардессам ничего не оставалось, как связаться с контрольной вышкой аэропорта прибытия и сообщить о развитии событий. Старший диспетчер похвалил экипаж за отличные действия и, сверившись с маршрутом лайнера подтвердил начало захода на посадку через два часа. После этого диспетчеры потеряли интерес к ситуации, разбрелись по своим местам и занялись обычной рутиной. Кто-то жевал бутерброды, некоторые играли в игры на экране смартфонов, кое-кто принялся за решение шахматных задач. Один из присутствующих был оставлен за дежурного, следить как недавно внедрённая ИИ-система разруливает замысловатое движение по воздушным трассам.
***
Сон был невероятно реалистичен. Как все творческие натуры, Артем и раньше время от времени видел цветные сны. Но все они были какие-то неинтересные и однотипные. Более того, было сразу понятно, что это именно сон, а не реальная жизнь. То, что происходило сейчас, было совсем не похоже на блеклые сценарии, что снились раньше.
Четкие очертания предметов, звуки, запахи, ощущения, набегающий поток воздуха от вентилятора… даже рука, которую Артём ущипнул как полагается в подобных случаях, слегка побаливала. Определенно это было одно из ярчайших сновидений!
Он видел себя в кресле пилота все того же авиатренажера. Другое Кресло, где обычно сидел надоедливый инструктор, было пустым, а из динамика на приборной панели кто-то настойчиво и гнусаво твердил монотонную неразборчивую галиматью.
Придвинувшись поближе к штурвалу, новоиспеченный пилот решил осуществить план, о котором уже давно размышлял. Что будет если в полёте включить реверс? Обычно этот режим, когда турбины «вращаются» в обратную сторону, используют сразу после посадки для гашения скорости на полосе. А что если включить его прямо сейчас, когда лайнер летит выше облаков на полной скорости?
Не успел Артём протянуть руку к заветным рычажкам, как вдруг голос в динамике как-то странно крякнул, а потом сменился на другой - грубый и безапелляционный. Этот новый голос рявкнул так, что Артём от неожиданности отдернул руку и в недоумении уставился на динамик, из которого лился поток отборной ругани.
По всей видимости, тренажер усовершенствовали и теперь вместо надоедливого инструктора в соседнем кресле все команды отдаются дистанционно. После непродолжительной перебранки по радио Артём послал говорившего в безоблачную даль и начал готовить воздушное судно к посадке. Как и тогда, на тренажере, он включил табло «пристегните ремни», прочитал посадочную карту и начал постепенно сбавлять газ, разворачивая машину к северо-западу согласно положению директорных стрелок на мониторе.
***
Тем временем в диспетчерской аэропорта дела шли своим чередом. Большая часть сотрудников занималась своими делами, а старший диспетчер в содружестве с искусственным интеллектом готовился принимать аварийный борт, который уже начал заход на посадку.
ИИ система, к слову, использовалась диспетчерами тайком от начальства. Вопреки представлениям обывателей, это был никакой не суперкомпьютер со многими терабайтами, и уж тем более, не блестящий андроид с видеокамерами вместо глаз, сидящий за центральным пультом вместо человека.
По факту это была простая
компьютерная программа, скачанная с какого-то подпольного китайского сервера. Конечно же, ни о каком ее лицензировании, не говоря уже об официальном использовании, не могло быть и речи. Просто однажды ночью, когда все начальство уже давно утихомирилось и спало без задних ног, диспетчеры из любопытства попробовали передать управление искусственному интеллекту, будучи готовыми тут же отключить его, если что-то вдруг пойдёт не так.
К величайшему изумлению ИИ оказался на высоте. Час проходил за часом, а работа диспетчерской вышки продолжалась так, словно здесь действительно усердно трудились несколько дюжин первоклассных специалистов. Самолеты взлетали, садились, занимали нужные эшелоны, придерживались курсов с глиссадами и всем этим заправляла скромная программка, скачанная чисто из любопытства.
В ту памятную ночь, вдоволь наигравшись, диспетчеры по-достоинству оценили попавшее к ним в руки китайское сокровище. Днём при начальстве они пока не осмеливались, а по ночам все чаще стали передавать управление искусственным мозгам. Система никогда не подводила, поэтому ночные дежурства превратились из тяжелой изнурительной работы в часы умиротворенного отдыха.
Если бы кто-то из руководства случайно зашёл в диспетчерский зал часа в два ночи, он бы наверняка тот час же ботнулся в обморок. Вместо того, чтобы сидеть в наушниках за своими компьютерами и безостановочно бубнить в микрофоны что полагается, диспетчеры спали кто где как стадо слонов, заняв диваны и другие подходящие поверхности. Что самое поразительное, работа аэропорта при этом шла своим чередом. Сначала в зале ещё оставался один дежурный на тот случай, если что-то пойдёт не так. Но неделя проходила за неделей и, как это ни странно, все шло «так», поэтому «должность» дежурного упразднили и по ночам в диспетчерской вышке царило полное умиротворение.
Поскольку ночные вахты оплачивались по двойному тарифу, за них спорили и, поговаривают, даже дрались. Впрочем, возможно, это были всего лишь слухи.
Не только диспетчеры, но и пилоты вскоре оценили нововведение. Особенно когда выяснилось, что ИИ запросто может посадить самолёт в автоматическом режиме. Теперь самолеты с дрыхнущими как лошади экипажами сами заходили на посадку, затем следовал безукоризненный автоленд и руление к терминалу. Количество инцидентов, связанных с пресловутым «человеческим фактором», резко сократилось, а потом, когда ИИ заступил на круглосуточное дежурство, и вовсе сошло на нет. Так что аэропортовскому начальству, не посвящённому в великую диспетчерскую тайну, ничего не оставалось, как непрерывно поощрять специалистов, которые как-то внезапно и, что удивительно, все разом «взялись за ум».
В тот день, когда перебравший лишнего Артём готовил воздушное судно к посадке, в диспетчерскую пожаловали высокие гости. Глава объединённой комиссии по инспектированию безопасности авиаперевозок - как раз тот, над которым столь удачно пошутил Поповский-Боров - вошёл в диспетчерский зал в сопровождении свиты как нельзя вовремя. Они шли медленно, как надвигающийся грозовой фронт, затеняя зал своими чёрными костюмами.
Между тем половины сотрудников вообще не было на рабочих местах. Оставшиеся проводили время с наибольшей для себя пользой. Пара человек спало на диванчиках у панорамных окон, четверо резались в карты в «дурака», ещё двое раскладывали пасьянс, целая компания шумно играла в домино, кто-то читал книжку, кто-то - газету. Словом, все были при делах. Завидев начальство, диспетчеры начали под благовидными предлогами покидать зал.
Вскоре на боевом посту остался один лишь старший диспетчер. Он стоял по стойке «смирно» спиной к делегации и, подобострастно вытянувшись, разговаривал с кем-то по телефону. Несколько минут назад ему позвонили из министерства гражданской авиации и запрашивали данные об инциденте на борту UW5696, который в настоящий момент заходил на посадку.
Старший диспетчер извивался, как уж на сковородке, поскольку ничего о случившемся на борту не знал. Единственное, что было точно известно, что в настоящее время экипаж находится в отключке, а самолетом управляет совершенно посторонний человек. По авиационной терминологии данная ситуация носит название «обезьяна за штурвалом». Причём, в данном конкретном случае, обезьяна оказалось грубой и агрессивной. Во время последнего сеанса связи она без обиняков послала старшего диспетчера куда подальше и велела не лезть со своими дурацкими советами. В противном случае после посадки пообещала собеседнику поймать его, вырвать ноги и оторвать ещё одну часть организма, жить без которой будет очень и очень несподручно. Скорее всего, речь шла о голове.
Внезапно повернувшись и увидев перед собой целую плеяду начальства, старший диспетчер так перепугался, что выронил трубку и кинулся наутёк. В диспетчерской не осталось никого, кроме оторопевшей комиссии.
***
Самолёт шел на посадку. Теперь рядом с Артемом в кресле второго пилота сидела белая как мел стюардесса и только слегка вскрикивала и закрывала лицо руками, во время очередного пируэта. Сперва она ещё пыталась давать новоиспеченному пилоту какие-то советы, но Артем так рассвирипел, что между «убиться» и «заткнуться» проводница выбрала меньшее из зол.
Войдя в раж, положив ноги на штурвал и раскачивая лайнер из стороны в сторону, Артем по радио велел пассажирам пристегнуть ремни и заверил их, что этот полёт, а особенно посадку, они запомнят на всю жизнь. Вдруг в наушниках послышался испуганный шёпот старшего диспетчера.
Артем хотел, было, сказать и ему что-то запоминающееся, но тот сразу перешёл к делу. Он поинтересовался, не желает ли уважаемый пилот после благополучного приземления получить в подарок новенький Мерседес.
После этих слов Артем даже слегка протрезвел. Он как раз подыскивал себе новую машину взамен старой, разбитой в мелкие дребезги во время последней шумной пирушки. Так что предложение получить в подарок престижную иномарку показалось ему весьма заманчивым. Решив, что речь идёт о каком-то новом бонусе для пользователей тренажера, пилот поинтересовался, как нужно действовать, чтобы выиграть обещанный приз. Ответ диспетчера разочаровал: «включите автопилот, после этого сидите смирно, ничего не трогайте, самолёт сядет сам и подрулит к терминалу. Вам останется лишь выключить бортовой компьютер».
Прослушав инструкцию, Артём решил сделать все, как просили, о чем и сообщил диспетчеру. Тот очень обрадовался. Он уже слегка опомнился от испуга, с которым покинул диспетчерский зал, и теперь звонил Артёму из радиорубки аэропорта по аварийному каналу. Отдать свою новенькую машину диспетчеру было куда выгоднее, чем признаться начальству в использовании пиратской ИИ-программы. О последствиях этого лучше было не думать. А машину можно потом другую купить. Главное - не потерять свою высокооплачиваемую должность.
Через пару минут Артёму на связь вышел сам председатель комиссии по обеспечению безопасности воздушных перевозок. Оставшись в диспетчерской один - впавшие в столбняк остальные проверяющие не в счёт - он живо представил, каких люлей ему выпишут в министерстве, когда весь этот бардак станет достоянием гласности. Судите сами: в диспетчерской нет ни одного человека в самый разгар посадки аварийного борта по протоколу ОЗШ! За такое уж точно по головке не погладят!
Поэтому он связался с Артемом и после небольшого расспроса о ситуации любезно предложил подарить ему собственную виллу на берегу водохранилища в заповедных окрестностях столицы, если полёт завершится более иль менее благополучно. Уяснив, что ставки бонусов за игру повышаются, Артем бегло расспросил звонящего о своём будущем призе и, немного поломавшись для проформы, благосклонно согласился. Безусловно, жить в огромном собственном доме в сосновом лесу на берегу озера было бы куда приятнее, чем в обычной городской квартире.
До момента, когда самолет плавно и изящно коснулся взлетной полосы, Артём принял ещё несколько подобных звонков. Каждый последующий абонент имел все более высокие титулы и, стараясь скрыть свои промахи в работе, сулил отличные вещи или красивые многозначные суммы. Хмель ещё не сдавал свои позиции и Артём воспринимал ситуацию как игру воображения в прекрасном сне. Что только не привидится. Он охотно соглашался на все предложения к великой радости звонящих.
Когда самолет подъехал к терминалу и автопилот был выключен, Артём произнёс в свою честь высокопарную речь, лихо щелкнул каким-то подвернувшимся тумблером приборной панели и приказал застывшей как восковая фигура стюардессе подать ему порядочную порцию коньяку.
***
Поповский-Боров почти приготовился погрузиться в очередной сон. Как обычно, он составил в ряд четыре стула, положил под голову свою тужурку и принял «снотворное».
Вдруг его внимание привлёк только что приземлившийся борт, подруливающий к терминалу. Наблюдатель долго вглядывался, силясь понять, что же с ним не так. Вдруг он подскочил, как ужаленный. У самолета были подняты спойлеры воздушного тормоза.
Решение пришло в считанные секунды. Сейчас он покажет всем этим пижонам из службы безопасности, какой он «боров». Захватив с собой монтировку, отважный наблюдатель быстро спустился со своей вышки и припустился через весь перрон по направлению к прибывшему самолёту.
А тот стоял у терминала в одиночестве, запечатанный, как консервная банка. Ни трап, ни посадочный рукав к нему не подали. Все ждали прибытия антитеррористического отряда. Лишь один человек не стал никого ждать. Через багажный люк он пробрался в салон, не обнаружив там террористов, открыл дверь кабины и оторопел. Артём повернулся на звук и тоже лишился дара речи.
Перед новоявленным пилотом стоял с монтировкой в руках его старинный ещё школьный друг, с которым они были не разлей вода, но поссорились несколько лет назад из-за чистой ерунды. Артём тогда был его свидетелем на свадьбе и не сдержал смеха, прочитав в свидетельстве о браке, какую фамилию избрал для семейной жизни жених.
Поповский-Боров тоже узнал Артема и, когда первая радость встречи слегка утихла, с удовольствием принял предложение выпить на брудершафт.
Когда вооруженная до зубов группа захвата ворвалась на лётную палубу, она застала невероятную картину. Позади кресел в неестественных позах валялись два спящих пилота и стюардесса. В кресле командира с пустым бокалом в руке спал какой-то мертвецки пьяный мужик. А на месте второго пилота сидел непонятно как здесь оказавшийся тоже невероятно пьяный аэродромный наблюдатель, отхлёбывая коньяк большими глотками прямо из бутылки. Белая как мел стюардесса забилась в угол и глядела оттуда, испуганно мигая глазами.
Через окна кабины было видно, как эвакуированные с борта по надувным трапам пассажиры разбегаются от самолёта в разные стороны, как стая бешеных тараканов, застигнутых на кухонном столе за остатками хозяйской трапезы. Не было сомнений: никакая сила не заставит их в будущем подняться на борт воздушного судна.
***
На следующее утро Артём проснулся в совершенно непонятном месте. Он лежал в огромной спальне в кровати необъятных размеров. Это была не двух- и даже не трехспальная кровать, а какое-то воистину царское ложе. Чтобы добраться до края Артёму пришлось долго перекатываться, путаясь в простынях и пододеяльниках.
Голова гудела и все силилась сообразить, где находится ее хозяин. Подойдя к окну, Артём увидел красивую территорию с дорожками, мостиками через ручейки, скамеечками, беседкой и другими атрибутами высокой ландшафтной моды.
Среди стволов вековых сосен просматривался берег с причалом, у которого стояла роскошная яхта. Осторожно выйдя из спальни на балкон, Артём увидел на стоянке у ворот новенький чёрный Мерседес, пару квадроциклов и большую рубленную баню. На всей территории не было ни единого человека. Значит, это был точно не фешенебельный дом отдыха, а нечто совсем иное.
Недоумевая, где же это он очутился, Артем вернулся обратно в спальню и вдруг обнаружил на прикроватном столике чёрную кожаную папку с документами.
Листая их, мастер не мог сдерживать эмоций, поэтому то и дело витиевато высказывался. Если верить бумагам, то все вокруг: и роскошный трехэтажный особняк, и необозримый парк вокруг него, и машина с квадроциклами, и несколько сберкнижек на предъявителя, и даже яхта у причала - все это, начиная со вчерашнего дня принадлежало Артёму.
Бумаги выглядели вполне настоящими, заверенными всеми необходимыми подписями и печатями, среди которых были подписи и самого Артема. Но как ни силился новоиспеченный владелец, он никак не мог вспомнить, где и когда он подписывал все эти документы. Пуще этого, он не мог понять, кто и за что мог одарить его столь щедро.
Последнее, что осталось в памяти, это удачная поездка и подарочная бутылка старинного двухсотлетнего коньяка, какая-то склока в аэропорту… Поскольку далее в памяти был глубокий и абсолютно чёрный провал, Артём решил полагать, что, по всей видимости, удалось продать старинный напиток весьма и весьма удачно. Или, быть может, обменять на всю ту роскошь, которая царила вокруг.
С тех пор Артём живет в своё удовольствие. Дышит свежим воздухом, катается на машине, совершает дальние круизы на яхте, питается в лучших ресторанах и все время благодарит судьбу за то, что она преподнесла ему такой великолепный подарок - бутылку старинного коньяка.
Что до Поповского-Борова, после разбора происшествия его хотели вышвырнуть из авиации. Лишь заступничество и поручительство давешнего покровителя сподвигло комиссию пересмотреть решение. Теперь блистательный сотрудник с уникальной фамилией служит оператором поломоечной машины в залах аэровокзала. Он старательно рулит из конца в конец помещений и по старой привычке время от времени укатывает за собой чемоданы на колесиках у какого-нибудь зазевавшегося пассажира.
***
Эпилог
Вечером того же дня в одном из мусорных бачков далекого южного аэропорта была обнаружена пустая старинная бутылка из-под изысканного двухсотлетнего коньяка - мечты любого коллекционера. Там же обнаружилась и отбитая глиняная пробка.
Об этом тут же по инстанции доложили старейшине. Будучи уважаемым и умудрённым жизнью, почтенный аксакал ничего не сказал вслух. Но совсем нетрудно было догадаться, что он подумал о человеке, который запросто выглохтал божественный напиток прямо в аэропорту, а старинную амфору просто выкинул в мусорку, словно какую-то банку от Пепси-колы.
После задумчивого минутного молчания, почтенный старец взял в руки перо и густо зачеркнул в своей записной книжке номер телефона Артема, оказавшегося на поверку таким недостойным человеком.
Дмитрий Кашканов. Февраль 2023
